Мало- помалу задний проход вампира разработался, и двигаться стало легче, но он по – прежнему оставался обалденно узким. В глазах Берта читалось, что ни одно слово иди действие Габриэля не оставляет его равнодушным. Прикосновение губ к руке расценивалось Альваресом как признак высшего благоговения и подчинения. Он уже сам не смог бы ответить, отчего как набат набат стучит сердце- от физических услилий, желания или нехитрый жест запустил его с новой, бешеной силой. Покрывая все, до чего дотягивался спонтанными поцелуями, волк продолжал ритмично гладить его член, растирая большим пальцем тугую головку. Сладость познания незнакомого тела, все их совместно прожитые эмоции переплелись, и Габриэль уже не понимал, как он жил без этого раньше. Обычно задумывающийся о мелочах, просчитывающий варианты исхода, сейчас он не думал, что будет потом, когда они перестанут быть единым целым. Сейчас Габриэль наслаждался сексом, раскрашенным зарождающимися чувствами и впервые за долгое время знал, что до сих пор жив.
Не выпуская член мальчишки из руки, оборотень другой нащупал ремень и ловко вытянул его из брюк. Не переставая двигаться, он тихо позвал вампира, заставляя сконцентрировать внимание на словах:- Берт.
Габриэль показал ему широкий кожаный ремень с искусно выполненной серебряной пряжкой:
- Немного асфиксии… это не больно
Оборотень прекрасно отдавал себе отчет в том, что собирался делать, контролируя дыхание - недостаток кислорода насыщает до предела кровь адреналином, одурманивая мозг, завышая во сто крат мгновения сладостного напряжения. Альварес не стал ждать положительного ответа, что-то подсказывало, что сегодня ему можно всё. Он приподнял голову Берта и обернул ремень вокруг шеи, просунув полотно кожи через пряжку. Получилась импровизированная удавка со свободно скользящей петлей.
- Не бойся, мой хороший…- прошептал вампиру в губы, накручивая ремень на левую руку. Совсем не туго, просто давая почувствовать его наличие на горле.